|
ИЗВЛЕЧЕНИЯ ИЗ ТЕОРИИ ЛЕЧЕБНО-ДИАГНОСТИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА
|
|
Вначале был знахарь. Он наблюдал симптомы и к ним подбирал средства лечения, известные от учителя или из личного опыта. Понять знахаря невозможно Знахарю верили. С появление медицинской науки представление о болезнях обогатилось пониманием их природы, их причин, механизма действия на них лечебных средств. Появилось и обывательское понимание работы врача: мол, достаточно поставить диагноз и с лечением всё понятно. В прошлом веке, подобное упрощение, если ему следовал врач, называли фельдшеризмом, имея в виду малообразованных медиков. Врачевание, в отличие от знахарства и фельдшеризма, не сводится ни к реакции на симптомы, ни к реакции на диагноз. Клиническая медицина основывается, кроме классификации диагнозов и знания симптомов и причин заболеваний, на понимании закономерностей их течения. Установленный сегодня диагноз ещё не означает ни его бесспорности, ни успешного лечения. Разные болезни могут поначалу выглядеть сходно, одна и та же - проявляться по-разному. Одно и то же лечение помогает не всем, а у одного и того же больного - не всегда. Врачу необходимы знания о разных формах проявления болезней, умение распознавать смену их фаз и стадий, ориентировка в обширном наборе средств этиотропного, патогенетического и симптоматического лечения. Огромность сегодняшнего знания о болезнях ставит лечащего врача раз за разом перед выбором в условиях неопределённости, он имеет дело с вероятностями. Всё это означает возможность неточности или ошибки. Отсюда необходимость внимательного слежения за течением болезни с всегдашней готовностью внести поправки в лечение, а иногда и в диагноз. Врачевание - постоянная мыслительная работа и именно её результаты вселяют во врача уверенность, ту самую, которую он передаёт и пациенту, «Мыслю - значит существую». Мысль врача направляется профессиональными знаниями и опытом, личным и тем, который вложен другими в принятые стереотипы поведения, опубликованные руководства, методические рекомендации. Ныне к этим способам передачи врачу прикладных знаний и умений добавляются современные информационные технологии. Но раньше, чем созданием таких технологий озаботились сами врачи, ими занялись другие деятельные люди, желающие помочь медицине, но не знакомые с врачебными буднями. И они, увидев на поверхности обывательскую формулу «диагноз = лечение», воодушевились простотой задачи: пусть врач ставит диагнозы, а для тысяч диагнозов дадим ему тысячи готовых клинических рекомендаций. Так организаторы здравоохранения, не ведая, что творят, готовы двинуть врачевание вспять, к фельдшеризму. Им невдомёк, что болезнь подвижна, что вполне правильное лечение приходится менять и даже отменять, что сам диагноз иной раз можно поставить только в ходе лечения, что эти и ещё многие обстоятельства ведения пациента требуют рассуждения, активной мысли. Если бы речь шла о сторонних радетелях, пусть бы и так, мало ли абсурда в мире. Но это – имеющие власть организаторы, которых осенило, что с помощью «цифры» они могут своё представление о медицинской помощи воплотить в здравоохранение страны. И всё, что для этого нужно, это два приказа: избранным специалистам – составить клинические рекомендации, всем врачам – их исполнять. И вот рекомендации наперёд объявлены обязательными и за отклонения от них предлагается врача наказывать. И эту мудрость уже хотят облечь в форму законопроекта. Иными словами, раз человеку свойственно ошибаться, раз мысль врача может приводить к ошибкам, а запретить мыслить, какая жалость, невозможно, значит надо запретить действовать в соответствии со своей мыслью. Тут не просто фельдшеризм. Тут фельдшеризм принудительный И это не предел. Уже анонсируется «искусственный интеллект», который, обрабатывая «большие данные», запросто выдаст диагноз. Не важно, что «большие данные» обеспечат усреднённый, а не высокий уровень диагностики. Не важно, что уже газеты пишут о роли «искусственного интеллекта» то в многомиллиардных убытках Сбербанка, то в крушении «Боингов». Важно избавиться от несовершенного интеллекта врача. Осталось ещё симптомы собирать для искусственного интеллекта без врача, с датчиков. Он по ним поставит диагноз и выдаст рекомендации. Ни дать, ни взять – мечта о замене врача электронным знахарем. Понять его будет невозможно. Ему придётся верить. А на ком ответственность? За невыполнение рекомендаций – понятно, на враче. А за исходы и расходы? Если опять на враче, то ведь это уже не глупость, а подлость? И понравится ли пациентам врач без живой мысли в глазах и речах? А чему учить будущих врачей? Надо ли с ними идти дальше пропедевтики? Нужны ли курсы специализации и усовершенствования? Подумать только, какая грядёт экономия на медицинском образовании! А ещё ведь и консилиумы не нужны, и для врачебных конференций нет тем. Прорыв! Этот абсурд – всего лишь логичное развитие дикой мысли об обязательности клинических рекомендаций. Без неё врачи поглядели бы на эти рекомендации, воспользовались бы ими там, где сочли уместным, и продолжали бы действовать, размышляя и рассуждая, отыскивая решения проблем многими способами, доступными их естественному интеллекту. В конце концов, так будет и в случае осуществления всех этих глупостей. Вот только не сразу, а после очевидных убытков и крушений. Кто защитит ЛЕЧЕБНОЕ ДЕЛО?
См. также Кто защитит ЛЕЧЕБНОЕ ДЕЛО?
|